Плод утопии, или Подводное гетто 1 397

1

«Плот у топи» — сборник
из 16 рассказов белорусских авторов.
Опубликован в московском издательстве Thankyou.
***
«…Гэта падводнае гета,
Тут не хапае паветра,
Тут альбо вучышся плаваць,
Альбо канаеш пацiху»

Я не умею плавать, а вы..?

Не спешите расценивать неожиданно «слишком белорусский» эпиграф, открывающий отзыв на русскоязычный сборник рассказов, как нарочитый жест псевдопатриотической причастности.
«Плот у топи» — плод нездоровых (наивных?) болотных утопий, что допускает наличие созидающего сознания, не отягощенного комплексом социопрофессиональных и культурных обязательств. Всепроникающая полупомешанная свобода творящих утопистов, утопистов созидающих, вообще не нуждается в обязательствах.

Сложно и, быть может, неправильно, преступно и нелитературно вскрывать смыслы и подтасовывать бессмыслицу сборника, в составлении которого сам принимал участие. Поэтому проигнорировать затерявшееся в поросли разнокалиберных «творчеств» режущее приспособление необходимо. Проигнорировать же общее настроение, болотные тона и удушливые испарения которого словоформами и образами выплеснули остальные обитатели нашего подводного гетто, невозможно.
Есть ли концепция у сборника? Очевидный мотив, объединяющий рассказы, выраженный в разной степени внятно? Личные экзистенциальные переживания каждого автора (авторов), скромное обаяние и пошловатая слезливость завуалированных жизнетрагедий? Центральная фигура большинства рассказов – это надрывно и пессимистично эмоциональный герой. Сюжетно вырисовываясь в потоке умелых (и не очень) образотворческих приемов авторов, этот герой обретает себя в социальном отчуждении и антисоциальных наклонностях, неизлечимых болезнях и неизлечимой обычности, личностных драмах и внеличностных озарениях.

Беларусь, болото, топь, дрыгва. Подводное гетто.

Гетто с мерзко счастливыми семьями (рассказ Александра Шикутя), иконографией бытовых монстров («Быт в 4-х лицах» Александра Маскальчука), алкогольной святостью («Барбариски» Вячеслава Корсака, «Кстати» Саши Беларуса), дегенеративной богемой, экзальтированными провинциалами и самопровозглашенными политическими диссидентами. Наше гетто окружено бескрайними полями багряно колосящегося «мясного хлеба», о ситуации на которых припадочно телеграфировал в своем рассказе (рассказе ли?) Дмитрий Колейчик. Над нашим гетто витает удушливая вонь городской депрессии и солипсистских припадков («Выходной» Сергея Астапенко). Угрюмость «советского прошлого» размывает лица, память и души обитателей нашего гетто («Афганец» Андрея Диченко). В нашем гетто «изменяют», как в рассказе Татьяны Замировской, и общаются, как Товарищ У со своим зомбопоэтическим другом.

Ghetto people белорусской урбанистической утопии: графоманы и городские сумасшедшие, профессиональные писатели и журналисты. Этих персонажей и персон объединила возможность ворваться в тесный мирок заинтересованных, заявить о претензии на талант, признание и клочок твердой почвы. Разнородность содержания сборника создает контекст объемный и яркий, который, на мой взгляд, разбавляется неясностью творческой идеи и неразвитостью литературных способностей некоторых авторов, что поправимо, но «нечитаемо». Вопрос, вызов, контраст. Обитатели подводного гетто морщатся и переворачивают страницу.

«Тут альбо вучышся плаваць…»
Я не умею плавать, а вы?

Текст: Лилия Верховенская, Алексей Карамазов