Интервью c Лавром Бержаниным aka DJ Laurel 15 355

1

Kак начиналась твоя карьера диджея, как ты к этому пришел? Какие эмоции испытывал в самое первое выступление, какие впечатления, какие мысли приходили к тебе в голову, было ли волнение?
Первое мое выступление состоялось в 2000 году, в июле. Это было кафе, я играл вместе с Андреем Dust’ом и Лешей Кутузовым, отыграл два часа bossanova и downtempo. Тогда такую музыку еще никто не играл в Минске, и я выстрелил новым танцевальным форматом. Два часа такой музыки было для меня новым ощущением. Я действительно сильно волновался, такой дебют был. Новая музыка, сложная музыка в техническом отношении. Сложно было сводить, но я отыграл эксклюзивные пластинки, этим я компенсировал технические нюансы, которые все-таки были на тот момент. Для меня это было успешное выступление. Публика ощутила новую волну.

А пришел я к этому из-за большой любви к музыке. Слова тенор-саксофониста Sonny Roling вдохновляли меня: «Если ты чувствуешь в себе талант отдаться музыке сполна, и не думай, как на ней заработать состояние». Я накапливал музыку на дисках, у меня была большая коллекция, но потом я решил покупать именно винил. И преподнести эту музыку уже как DJ на формате винила, но уже более эксклюзивную, изданную исключительно на пластинках. Так и началась моя карьера.

На основе чего формировались твои музыкальные предпочтения в начале твоей карьеры и чем они опосредованы сегодня?
На момент, когда я начинал играть, я был вдохновлен новой волной nu jazz в Европе. Анонсировал эту стилистику лейбл Compost, который впоследствии стал ведущим независимым лейблом в Европе. Эта вспышка нью-джазовой музыки произошла на стыке 99-го — 2000-го годов. Вот и я подхватил эту стилистику, заимствовал её у европейских диджеев и начал преподносить в Минске. Я подумал: «Почему бы не внедрить её здесь? Почему она не имеет права существовать в Минске?».

Немецкий Compost, итальянский Schema, британский Good Looking & Far Out, ряд других британских лейблов были хэдлайнерами nu jazz и bossanova музыки на тот момент. Я был погружен с головой в новый, красивый и глубокий танцевальный формат. Мои навыки, технические и музыкальные, были подкреплены именно этими лейблами. С появлением на музыкальном рынке британского Tru Thoughts, мои музыкальные акценты сдвинулись в сторону funk, soul, — и я стал играть уже больше «сырого» фанка. Копал много винила семидюймового формата по различым веб магазинам, именно funk заставил меня это делать, не покидало чувство состязания за редкий материал.

Что касается сегодняшних моих сетов, то сейчас я вернулся больше к freestyle, к той музыке, с которой я и начинал играть — bossanova, nujazz, afrobeat, soul, eclectic freestyle, и, конечно же, вкрапления disco, потому что хочется играть много разного, и из разного — самое лучшее.

Существует такое влияние в мире, как глобализация, т.е. некая культурная унификация. Подвержен ли ты данному глобализационному влиянию?
Любой независимый продукт должен иметь свой коммерческий успех. В любом случае, даже самые независимые лейблы, которые работают исключительно в некоммерческом ключе, пропагандируя искусство чистой воды, тем не менее тоже подвержены влиянию массового спроса в андеграундной среде. Но все равно, лейбл не отходит от своей концепции. Иначе нужно будет полностью менять маркетинг стратегию, звучание и т.д. На сегодняшний день я знаю только один лейбл, которому удалось грамотно совмещать некоммерческую сторону и при этом быть коммерчески успешным — это лейбл Compost. Они выпускают коммерческие релизы очень хорошо и достаточно продуктивно. При этом они выпускают интересные альбомы, которые не всегда в танцевальном ключе, а скорее для домашнего прослушивания. Что касается моих сетов, и как на них отражается музыкальная конъюктура, то скажу словами Coldcut: «Мы скорее умрем, чем начнем играть house музыку, нам это абсолютно неинтересно и скучно».

Готов ли ты участвовать в проекте, который может быть тебе неинтересен, но в тоже время ты понимаешь, что он будет коммерчески успешен? Либо все-таки хочется оставаться только в рамках того, что соответствует твоему внутреннему творческому восприятию?
В проектах, которые мне не нравятся, если даже они коммерчески успешны, я не принимал и не принимаю участие. Для меня принципы важнее карьерного роста.

Можно ли сказать, что раньше было играть легче, ярче, чем сейчас, либо наоборот, публика была менее подготовлена, чем сегодня. Существует ли какая-то грань между прошлым и тем, что происходит сейчас?
Если говорить о Беларуси, то ситуация не намного изменилась. У нас так и не возникло нормального музыкального рынка: не возникло ни одного независимого музыкального лейбла в стране, магазинов с винилом, конкурентной среды. При этом открывается огромное количество клубных площадок. Есть «народные диджеи», соответствующие вкусам толпы; есть профессиональные музыканты и диджеи, чьи интересы направлены в сторону Западной Европы. Когда один французкий журналист спросил у меня: «Кто у вас самыи популярный диджей?» Я ему ответил: «Лукашенко». Было бы странно говорить о клубной культуре в стране, когда за окном диктатура и советский уклад жизни. Мы с Николаем Халезиным как-то возвращались с очередных гастролей, и я ему говорю: «Ну что, переводим часы». «Ну да, на 10 лет назад», — ответил он.

Как ты думаешь, клаббинг — это обычный вид отдыха, либо это социальное явление, которое определенным образом демонстрирует срез культуры нашего общества?
Клубная культура для меня всегда являлась чем-то большим, чем развлекательным процессом, своего рода уровнем развития общества. На сегодняшний день клаббинг стал частью культуры, но существуют различные музыкальные течения: от фанка до коммерческой танцевальной музыки. Я всегда ставил цель вовлечь аудиторию в красивую, эмоциональную, редкую музыку, вскрыть редкий прошлый материал, который был как бы забыт на протяжении прошлых лет. Плюс преподнести новую интересную эксклюзивную музыку. В этом смысле важно прививать вкус. Многие фанк-диджеи ставили перед собой исключительно эту цель — поиска, глубокого поиска редкого материала. Развитие эстетического вкуса у людей способствовует развитию их внутреннего мира, ценностного восприятия реальности через музыкальное оформление.

Ты играл и с Florian Keller, и с Bonobo, и с другими известными музыкантами, с кем более всего тебе запомнился совместный проект, выступление?
Наверное, это Florian Keller, творчество которого оказало на меня влияние, а именно его подход к диджеингу как к профессии. Для меня он №1, а на сегодняшний день мы уже общаемся практически на равных, тем не менее я отдаю дань уважения тому, что он делает, и как он это делает. Tom Wieland из 7 Samurai также повлиял на меня своей фристайл стилистикой. В этом ему равных нет. Идеальный тандем их творчества и многих других артистов оказал на меня влияние.

Одно из направлений твоей музыкальной карьеры — это сотрудничество со «Свободным театром». Ты задействован как полноценный персонаж в «Поколении Jeans». Каким образом ты попал в данный проект, помог ли он тебе себя реализовать, раскрыть свои скрытые возможности?
В 2005 году мы встретились с Николаем Халезиным и Наташей Колядой, основателями театра, на Дне рождения бара «Лондон», где я играл. Коля услышал музыку, которую он раньше не слышал в Минске. На следующий день он мне позвонил и предложил встретиться. Рассказал, что у него есть проект, «Поколение Jeans» — пьеса, основанная на автобиографическом материале. Пьеса о свободных людях, о сопротивлении, о любви. Дал мне прочитать пьесу и предложил озвучить её со сцены как DJ. Для меня это было интересно, так как я не совсем представлял, как это будет происходить технически и выглядеть в визуальном смысле. Он сказал: «Я хочу, чтобы ты озвучил каждый сюжет моей пьесы определенным саундтреком» и предлагал ориентироваться на текст и эмоциональную сторону пьесы. И безусловно моё согласие — это моя социополитическая позиция.

Твое участие в проекте «Свободный театр», дает ли это тебе ощущение свободы и что значит для тебя внутренняя свобода?
Участие в «Свободном театре» — это некий вызов той системе, которая сложилась на сегодняшний день и моя позиция по отношению к этой системе. Даже не «Свободный театр», а то, чем я начал заниматься, ту музыку, которую я начал распространять, — это моя позиция по отношению к культурной ситуации в стране. Мне хотелось привнести что-то новое. Свобода для меня — это то, чем я хочу заниматься, что мне приносит удовольствие во всех отношениях: в духовном смысле, в материальном и т.д. То, что мне позволяет распространять мою работу в моей стране и вносить какой-то вклад в её культурное развитие.

В «Свободном театре» ты задействован в «Поколении Jeans», в «Discover Love»…
…и в большом спектакле «Eurepica». Премьера его была в прошлом году в шведском городе Лунде. Это самый большой проект «Свободного театра», куда вовлечены иностранные актеры и 14 драматургов из Европы и США. Это спектакль о главных вызовах в каждой европейской стране. В этом спектакле я представлен как звукорежиссер.

Что, на твой взгляд, означает существование проекта «Свободного театра» в Беларуси? Какого его влияние?
«Свободный театр» для Беларуси — это то, насколько сильно желание современных беларусов ощутить себя в нынешнем контексте, независимом европейском контексте. «Свободный театр» показывает, насколько мы можем гармонично существовать в европейской культуре. Другое дело, насколько нам это позволяют делать.

«Свободный театр» — это самовыражение людей, которые пытаются показать беларусам то, как они могут думать на сегодняшний день, то, как они могут жить, то, как, собственно говоря, нужно жить. Нужно бороться за свою свободу, за возможность самовыражения.

Каковы твои планы на ближайшее время, какие-то долгосрочные проекты, которые тебе бы хотелось реализовать?
В следующем году исполняется 10 лет как я диджей. Сейчас готовится небольшой документальный фильм с интервью многих артистов, вклучая Bonobo, Rob Luis, Gilles Peterson, Jazzanova и др. и естественно сама подготовка к мероприятию, приуроченному к десятилетию. Запуск моего первого сингла весной на Poets Club Records. Участие в международных диджей фестах летом.

Твое понятие о красоте?
Истина.

Кто твой герой?
James Brown, Marvin Gaye, Will Holland, Rob Luis, Florian Keller, 7Samurai, Николай Халезин, Наталья Коляда — люди, которые не утратили чувства собственного достоинства.

Самый счастливый либо яркий момент в твоей жизни, когда ты понимал, что «Вот оно счастье!»?
Я не скажу, что это было счастье в первозданном значении, но это — мой дебют как диджея. Но счастье — это все же любовь. Любовь. Видимо, я пока её еще не осознал…

Текст: Дарья Беспятова, Денис Ковалев